Воронеж посетил генеральный директор Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) Валерий Фёдоров. Он встретился с губернатором Воронежской области Александром Гусевым и поучаствовал в заседании местного Клуба политологов. А в интервью TV Губернии Валерий Фёдоров рассказал, какие темы исследуют социологи, можно ли доверять результатам опросов и как они влияют на наш завтрашний день.

– Валерий Валерьевич, как меняются тренды в исследованиях общественного мнения?

– Какие-то опросы всегда вне трендов, и мы проводим их каждый год. Например, спрашиваем, какие у россиян планы на отдых. Поедете вы куда-то, и если да, то куда? Если решили провести отпуск на даче, то почему так? Подобные вопросы задаются ежегодно, и отличия в ответах – большие. Раз в пять-семь лет проводятся опросы «Сколько вы хотите детей?» или «Чего вы ждёте от брака?», а также опросы относительно привлекательности высшего образования. Пять лет назад, к примеру, мы зафиксировали, что его престиж заметно упал. Многие 18–20-летние люди рассуждали, мол, зачем тратить четыре года или шесть лет, если можно пройти онлайн-курсы и уже начать зарабатывать. Но сейчас наши замеры показывают, что престиж высшего образования снова вырос.

– Мы часто встречаемся с термином «индекс счастья». На основе чего он просчитывается?

– Измерять индекс счастья, действительно, важная задача. Мы просим респондента назвать себя скорее счастливым человеком или скорее несчастливым. В результате выводим индекс счастья: разницу между теми, кто называет себя счастливыми и несчастливыми. Такие замеры делаем с 1991 года. Минимальные значения индекса мы получали в 1993 и 1994 годах. Сказывались тяжёлые постперестроечные трансформации внутри России. Последние десять лет, несмотря на все треволнения, шоки, которые обрушились и на нашу страну, и на весь мир, индекс счастья остаётся на достаточно высоком уровне.

– Чем вы это объясняете?

– У россиян есть свои представления о составляющих счастья, и самыми важными здесь являются три элемента. Первый – здоровье человека и его близких. Второй – работа либо другой источник дохода. Третий– понимание «я кому-то нужен». Эти элементы неизменны. Если у россиянина всё более-менее со здоровьем, есть работа и он не одинок, то он склонен называть себя счастливым. Несчастливыми признают себя те, у кого есть серьёзные проблемы со здоровьем, работой, кого обуревает одиночество. Есть ещё одна специфическая особенность несчастливого человека: он чрезмерно погружён в общественно-политическую повестку. Слишком много смотрит, слушает, читает, переживает, грустит. Но надо понимать: чем жёстче давление внешних факторов – коронавирус, военные действия, санкции, инфляция – тем скромнее у наших людей представления о счастье. К слову, быть счастливым – не означает быть удовлетворённым жизнью. У нас уровень счастья высокий, а удовлетворённость жизнью – низкая.

– В своих книгах вы пишете о счастье?

– В моей книге «Ума палата» я собрал короткие впечатления от прочитанных мною за несколько десятилетий книг российских и зарубежных социальных учёных, исследователей и практиков. Значительную часть этого сборника посвятил образу будущего и борьбе за этот образ. Миссия книги состоит главным образом в том, чтобы помочь вырваться из информационного «кокона», заставить читателя размышлять, спорить, возможно, изменить своё отношение ко многим общественным явлениям.

– Как часто люди отказываются от участия в опросах?

– Здесь, вероятно, включается такой феномен, как «переопрошенность». Когда-то, более 30 лет назад, когда опросов в нашей стране было мало, обычные люди на результаты работы социологов возлагали особенные надежды. Дескать, мы сейчас расскажем вам всю правду, а вы до Кремля добежите, всё им передадите, и наша жизнь станет лучше. Сегодня отношение к опросам более реалистичное. Люди стали прагматичнее, ценят время. Поэтому так называемый «коэффициент кооперации» упал, но всё-таки до такого уровня, который по-прежнему позволяет нам проводить опросы и получать достоверные результаты.

– Можно ли с помощью опросов спрогнозировать будущее?

– Проблема в том, что люди отвечают здесь и сейчас, исходя из своего опыта. То есть мы имеем дело не с перспективой, а с ретроспективой. Будущее, точнее тренды, выявляются по отдельным методикам, как правило, неочевидным, немассовым. Их надо уметь вычленять, систематизировать и изучать.

– И всё же – каков сегодня образ будущего у россиян?

– Конечно, россияне хотят, чтобы наша страна была очень развитой. А критерий развития – высокий уровень жизни. По целому ряду секторов мы находимся в авангарде, но при этом, с точки зрения благосостояния людей, мы – страна пока достаточно бедная. И пусть сейчас мы живём лучше, чем 20 лет назад, нам предстоит и в данном отношении стать развитой передовой страной.

– Как россияне сохраняют то, что принято называть социальным оптимизмом?

– Люди адаптируются. То, что сначала казалось невозможным, сегодня превратилось в обыденность. И человек начинает действовать более прагматично, искать варианты, как организовать свою жизнь в нестандартных условиях. Соответственно, меняется планка притязаний, амбиций. То, что раньше было нежелательным, становится некоей нормой.
В широком масштабе происходит нормализация жизни. Есть ли при этом у людей завышенные ожидания? Есть. Но есть и реализм. Есть понимание, в какой непростой ситуации находится наша страна.