45 лет назад, 25 июля 1980 года, ушёл из жизни Владимир Высоцкий. Вопреки распространённому мифу, знаменитый советский поэт, актёр и бард никогда не бывал в нашем городе. Тем не менее связь между фигурой Владимира Семёновича и столицей Черноземья всё же существует. Именно в Воронеже в 1988 году вышел первый «большой»  (560 страниц) сборник стихов Высоцкого, а также воспоминаний и статей о нём, получивший название «Не вышел из боя». Редактором книги стал известный воронежский литератор Юрий Кургузов.  По просьбе TV Губернии Юрий Митрофанович рассказал о том, как это было.  

«Не вышел» вместо «не вернулся»

При жизни Высоцкого его книги не выпускались, а после смерти барда поэт Роберт Рождественский добился выпуска небольшой книжечки «Нерв», мгновенно ставшей дефицитом.

А идея издания сборника произведений Высоцкого в Воронеже принадлежала тогдашнему директору Центрально-Чернозёмного издательства Анатолию Свиридову. Он же привлёк к работе Юрия Кургузова, тогда – младшего редактора редакции художественной и детской литературы в издательстве. Название тоже предложил Свиридов: чуть перефразировав строку из известной песни Высоцкого, заменил в ней словосочетание «не вернулся» на «не вышел».

– Помню, многие поначалу были против, однако в конечном итоге признали, что в таком виде название книги обрело дополнительный смысл – Владимир Высоцкий не вышел из своего боя, – поделился Юрий Кургузов. – Он как будто бы продолжает жить. Он – с нами…

С помощью «Петюни»

В процессе работы Юрий  Кургузов обратил внимание, что тексты одних и тех же стихов и песен в разных источниках зачастую отличаются друг от друга. Объяснялась такая ситуация просто: «канонических» печатных текстов, за исключением нескольких стихотворений, у Высоцкого при жизни не было, а практически весь «самиздат» шёл «с плёнок», записывался на слух и полуподпольно тиражировался. Плюс – у автора часто было несколько вариантов (пусть отличающихся лишь строкой или даже словом) одного и того же стихотворения. Так же и с датами: расхождение иногда достигало нескольких лет.  

Фото: личный архив Юрия Кургузова

При подготовке материалов Юрий Митрофанович сверялся с комиссией по литературному наследию Высоцкого, созданной незадолго до начала работы над книгой. Тесно общался с заместителем председателя этой комиссии Всеволодом Абдуловым, не только другом Высоцкого, но и известным артистом: роль трусливого муровца Петра Соловьёва (Петюни) в культовом советском сериале «Место встречи изменить нельзя» стала для Всеволода Абдулова настоящим актёрским триумфом.

Без отчеств

– Всеволода Абдулова, молодого и обаятельного, я впервые увидел в телеспектакле «Соло для часов с боем», – вспоминает Юрий Кургузов,  –  где его партнёрами были великие «старики»  МХАТа Андровская, Прудкин, Яншин, Грибов, а также юная Ирина Мирошниченко. Я смотрел спектакль столько раз, сколько его и показывали по телевизору. Вторая моя «встреча» – двухсерийный телевизионный фильм «Жили три холостяка»: лёгкая, весёлая комедия со множеством отличных песен. Так что, работать я ехал словно не к постороннему, а чуть ли не к близкому и родному человеку. Однако же, разумеется, и с вполне объяснимым лёгким трепетом – актёр МХАТа, друг самого Высоцкого! Но Абдулов трепет этот очень скоро постарался ликвидировать. Часа через два общения сказал: «Юр, давай-ка на «ты» и безо всяких отчеств, я так не привык…»

Работа над книгой заняла более полугода, считая все вёрстки, сверки и прочие технические нюансы.

   – Я прижился в квартире Абдуловых, стал своим, – отметил Юрий Митрофанович. – Мне выделили для ночлега удивительную комнату – без окон, с огромным дореволюционным диваном, на котором спали и Высоцкий, и Марина Влади, и Шукшин, и Бортник, и Щербаков, и Туманов, и ещё много-много замечательных личностей, к когорте коих, выходит, каким-то бочком присоседился и я.

«Дипломат» и дипломатия

В одну из многочисленных поездок Юрия Кургузова из Воронежа в Москву и обратно произошёл вот какой случай. В самый разгар антиалкогольной кампании Абдулов попросил по телефону: «Юр, поедешь к нам, купи хоть бутылку водки, в Москве вообще не достать». Несмотря на предупреждения знакомых («всё равно в  аэропорту отберут»), Кургузов купил две. Естественно, невзирая на тщательное укутывание в недрах «дипломата», они высветились на экране монитора в аэропорту. В ответ на вопросительно-задумчивые взгляды милиционеров Юрий Митрофанович проникновенно сказал: «Мужики, лечу в Москву к друзьям Высоцкого. Будем у нас в Воронеже его книгу издавать». «Мужики» в серой форме молча переглянулись и… отвернулись. Водка доехала до места назначения.

Драгоценная гитара

— У Абдулова, — вспоминает Юрий Кургузов, —  была гитара, чешская «Кремона». Очень хороший инструмент, на который в первые свои визиты я не раз бросал алчные взгляды, но рукам воли не давал. А вот когда малость обжился, спросил разрешения – и давай наяривать всякие риффы «Дип Пёрпл», «Блэк Саббат»… И вдруг почувствовал на себе взгляд хозяина дома. Нет, не злой, но точно говорящий: «Да когда ж ты заткнёшься!» И я заткнулся, отложил гитару, а Абдулов, словно извиняясь, вздохнул: «Э-эх, старик, на ней часто играл Володя…»

На Чайковского

Когда книга уже была готова, её попытались изъять представители власти… прямо у редактора.

 – Только я вышел из типографии, как ко мне приблизились двое, пожалуй, столь же молодых, как и я, людей. Один показал удостоверение и представился: «Капитан…» – а фамилию я уже забыл. «Извините, – сказал капитан, – но в связи с печатанием особо дефицитной книги мы вынуждены попросить вас открыть «дипломат». «Приплыли», —  вздохнул я, а вслух сказал: «Можно и не открывать. Там книжка Высоцкого. Но дело в том, что я – её редактор, – показал своё удостоверение, – а эта книга – из издательства, это мой редакторский, сигнальный экземпляр». Он кивнул: «Конечно-конечно. Только я, к сожалению, не знаю, что такое «сигнальный экземпляр». Давайте пройдём в отделение милиции на Чайковского…»

 Прошли. Беседуя по дороге о Высоцком.  В отделении Кургузова отпустили с миром, попросив появиться завтра к девяти утра. Он пришёл – и со словами «извините, мы выяснили, что это действительно ваша книга» получил многострадальный том назад.

– По глазам присутствовавшего там майора я видел, как ему хочется, чтобы эта книга стала не моею, а его, – заметил Юрий Митрофанович. – Подобные же взгляды бросал накануне и капитан. Но я ни взглядов, ни намёков «не понял».

В ТЕМУ

Семейный конкурс

Уже более полутора десятилетий в столице Черноземья есть памятник Владимиру Высоцкому. Официальное его открытие состоялось 9 сентября 2009 года. Автором монумента стал известный воронежский скульптор Максим Дикунов – сын прославленных Ивана Дикунова и Эльзы Пак.

– Изначально у нас в семье был «внутренний» конкурс памятника Высоцкому, – рассказал TV Губернии Максим Иванович. – Эскизы делали и родители, и брат, и я. Предварительных вариантов получилось штук шесть. Включая композицию с гитарой и парную скульптуру с Мариной Влади. Но в итоге заказчик, известный воронежский меценат Владимир Бубнов, выбрал мою версию. Хотя, насколько мне известно, решение принималось не единолично: к процессу были привлечены и представители администрации, и эксперты. К слову, я делал два эскиза. И первоначальный мне даже больше по душе. Там у Высоцкого закрыты глаза, и голова повёрнута в сторону. Он как будто бы экспрессивнее и лаконичнее. К сожалению, его особо даже не рассматривали.