Сезон 1928 года стал последним, когда артисты выступали в Воронеже под брезентовым куполом. Уже давно шли настойчивые разговоры о том, что негоже областному центру не иметь стационарного цирка. И вот весной 1929 года газета «Коммуна» сообщила, что здание наконец будет построено. Приступить к работам должны были 15 апреля, а открытие запланировали на 1-15 июля.

Темпы были ударные

Как оказалось, на самом деле срок возведения объекта культуры будет значительно сокращён. И уже 30 мая газета опубликует снимок, на котором изображено здание так называемой «второй стадии постройки». Это когда были полностью «прорисованы» все контуры, сооружённые из деревянных деталей (сборка шла по типу конструктора). Оставалось забрать панелями стены и провести отделку внутренних помещений.

Открытие состоялось 22 июня. Вот что накануне писала «Коммуна»: «Здание Воронежского Госцирка – лучшее здание летнего цирка (какое-то время в помещении не было отопления, и в холодное время цирк не работал – прим. ред.) во всём Союзе – выросло на площади бывших Круглых Рядов с поразительной быстротой. Постройка началась 13 мая (позже, чем намечалась), а к сегодняшнему дню – через 35 дней – в цирке сделаны все детали.

Вместимость цирка – около 3000 человек. Главная его особенность – отсутствие традиционной галёрки. Все места – сидячие и нумерованные. Вторая отличительная черта – обширные «обслуживающие» помещения (вестибюль, фойе, буфет, артистические уборные, конюшни). Особые комнаты выделены для месткома и под красный уголок.

Первым директором нового цирка назначали Романа Сергеевича Гамсахурдия. В цирковом мире уже в то время он считался личностью легендарной. Начинал он свою деятельность ещё в 80-е годы XIX века. Работал администратором труппы Безано в Баку, в цирках Мамино, Камакича, Федосеевского-Бедини. Был управляющим цирками знаменитых братьев Никитиных, администратором цирков Чинизелли в Варшаве и Самаре. Его управленческий опыт сполна был востребован и после Октябрьской революции 1917 года.

Не случайно же в 1933 году Гамсахурдия присвоили почётное звание «Заслуженный деятель искусств РСФСР». Вот такой многоопытный руководитель взялся за постройку циркового здания в Воронеже. И с успехом её осуществил, а потом, так же успешно, работал с новым коллективом.

О художественном руководителе областная газета «Коммуна» так упомянула: «Режиссёром цирка приглашён знакомый воронежцам по прошлому сезону тов. Герцог». Кто же стоял за броской и необычной фамилией? Оказывается, это был псевдоним братьев Павла и Владимира Герцовских. Старший, Павел, выступал на сцене как воздушный гимнаст, ему подвластен был знаменитый трюк – «крест» на кольцах. Младший, Владимир, прославился как разножанровый артист. Он и гимнаст на трапеции, и велофигурист, и акробат.

Именно в таком качестве воронежская публика лицезрела Владимира Герцовских на гастролях летом 1928 года. Подобная творческая многоплановость артиста и явилась поводом для его утверждения на должность режиссёра Воронежского цирка.

На открытие приехал директор Всесоюзного объединения «Госцирк» Александр Данкман, или, как ещё его называли, «главный по цирку всего СССР».

Праздник циркового искусства

Итак, 22 июня 1929 года. Уже за час до открытия все места в зале были заняты. Зрители даже стояли в проходах. В соответствие значимому событию была подготовлена и цирковая программа. «Коммуна» уже на следующий день сообщала своим читателям: «Хорошее впечатление оставила блестящая дрессировка лошадей Чинзелли и изящная работа на кольцах Брамсен. Вызвали вполне заслуженное одобрение зрителей акробаты. Особенно выделялась работа мальчика из группы «10 Океанос», который показал большие достижения акробатической техники. Очень тепло публика встретила велосипедистов Польди и музыкальных клоунов Танти. Талантливая игра Танти, несомненно, один из интереснейших номеров».

И хотя рецензент «Коммуны» не назвал мальчика из группы «10 Океанос», удалось установить его имя и фамилию и то, что он наш земляк, родом из Воронежа. Звали его Георгий Виноградов, а псевдоним – Юрий Океанос.

В известную и признанную группу «Океанос», которую возглавлял Леонид Ольховников, мальчика привела его мама. Оказалось, что у него уже была хорошая акробатическая подготовка: он занимался в спортивной секции клуба имени Карла Маркса. Сразу же после первого просмотра стало ясно, что Георгий – феноменальный акробат.

Ни до него, ни после никто не смог повторить рекорд Виноградова: одномоментные 60 флик-фляков (так артисты-акробаты называют прыжок назад с обеих ног; при этом спина должна быть прогнутой, опора – на прямые руки, а после переворота следует приземлиться на обе ноги). «Коньком» Виноградова было и то, что он исполнял флик-фляки по кругу.

Папиросы «Танти» и клоуны Танти

И ещё об одних участниках того памятного представления нельзя не сказать – о клоунах и музыкальных эксцентриках братьях Танти – Заслуженных артистах Грузии Леоне и Константине. Они родные дяди нашего земляка, дрессировщика львов, народного артиста РСФСР и многолетнего директора Воронежского цирка Бориса Бирюкова. Популярность Танти в 20-е годы прошлого века была столь велика, что их фамилией назвали папиросы. А ещё они издавали собственный журнал «Новый цирк».

На открытие стационарного цирка в Воронеже братья Танти приехали после очередного шумного успеха на арене Московского цирка. И москвичи, и воронежцы увидели много новинок, авторами большинства которых являлись сами браться. Нередко темы реприз они находили в местных газетах. Как раз в их приезд в Воронеж «Коммуна» напечатала фельетон о бескультурье некоторых горожан: идут и беспрестанно плюют по сторонам. И тут же Танти придумали сценку. Леон-хулиган, выйдя на манеж, раз за разом плевал по сторонам. Константин говорил ему: «Гражданин! С вас штраф один рубль за некультурное поведение». Леон: «На два рубля! Плевай и ты, угощаю!».

Или была ещё такая реприза. Леон выносил радиоприёмник и с гордостью говорил: «Купил. Шикарная вещь! Ловит весь мир, сейчас поймаю Лондон». Крутил ручки – тишина. Обещал поймать Берлин, Париж, Рим – безуспешно. Тогда старался поймать город, где братья выступали. Из приёмника вдруг раздался голос: «Внимание, внимание! Говорит Воронеж!». Обалдевший Леон переспрашивал: «Чего-чего?». Приёмник раздражённо, на повышенных тонах отвечал: «Говорит Воронеж, глухая тетеря!».

После братья Танти ещё не раз бывали на гастролях в Воронеже – и до войны, и после Великой Отечественной.