Александр Рамм — обладатель серебряной медали 15-го Международного конкурса имени Чайковского, а также победитель и лауреат многих престижных международных музыкальных состязаний, в том числе в Хельсинки и Пекине. Рамм гастролирует на известных площадках России, Швеции, Австрии, Финляндии, ЮАР, Японии, Франции и сотрудничает с известными нашими дирижерами — такими, как Владимир Спиваков и Валерий Гергиев. Вместе с Воронежским академическим симфоническим оркестром Александр Рамм исполняет увертюру-фантазию «Ромео и Джульетта», а также вариации для виолончели Петра Ильича Чайковского. Что весьма символично: ведь в этом году исполняется 180 лет со дня рождения великого композитора.

Александр Рамм, виолончелист, лауреат международных конкурсов:
— Петр Ильич Чайковский. В вашем зале он смотрит как раз прямо на солиста, прямо напротив расположен его портрет, так что играть особенно приятно. Учитывая, что оркестр прекрасный, просто, действительно, по-хорошему удивил, практически не пришлось ковыряться в репетиционном процессе, всё схватывает на лету, все инициативы солиста — это абсолютно русская музыка в самом лучшем смысле слова. Я всегда слышу, чувствую большого человека, талантливейшего человека, гениального человека, который всегда любил свою родину. Даже будучи в Италии, обязательно писал что-то о родине, о духе родины.

Александр Рамм также рассказал «Губернским новостям» о своей виолончели, с которой приехал в Воронеж. Ее создал современный мастер Габриэль Жебран Якуб, уроженец Санкт-Петербурга. Некоторые детали сделаны из перекрытий дома, где жил когда-то Ростропович. А настроечные колки ручной работы на грифе инкрустированы золотом, рубинами и бриллиантами. Александр говорит: на звук, конечно же, не влияет, но выглядит красиво. Интересно, что у виолончели даже есть имя — Алессандра.

Александр Рамм, виолончелист, лауреат международных конкурсов:
— Сравнивать, конечно, со старинными 300-летними нельзя, это просто разные вещи, это то же самое, что сравнивать Шостаковича с Прокофьевым, это две глыбы абсолютно разные, и нельзя сказать, кто из них лучше. Современный инструмент — он хорош тем, что практически чистый холст, в который можно вдохнуть жизнь свою, и мы с моим инструментом не просто сроднились, а это уже давно продолжение меня.